«Грамматическое подспорье», Стивен Фрай

Приведенная ниже шутка звучит во время театрального сезона со многих сцен Британии.
ПЛОХАЯ СЕСТРА 1. Когда на меня нападает тоска зеленая, я покупаю себе новую шляпку.
ПЛОХАЯ СЕСТРА 2. Так вот почему они у тебя все болотного цвета.

Не могу с уверенностью сказать, что каждый зритель, услышав ее, выпадает из кресла на пол и судорожно корчится от хохота, но шуточка, по-моему, вполне приемлемая.

Я же, когда на меня нападает тоска зеленая, покупаю себе новую компьютерную программу. Я верен моему компьютеру и питаю к нему такую любовь, какую другие предпочитают расточать на своих собак, автомобили или коллекции эротических экслибрисов. Последним лакомством, коим я попытался усладить его пресыщенный вкус, стала совершенно удивительная программа, носящая имя «GRAM•MAT•IK™ Mac». Зачем между слогами понатыканы черные кружки, меня прошу не спрашивать, – полагаю, сей тезис, равно как и непривычное написание слова «grammatic», как-то связаны с авторским правом. «Мас» же объясняется тем, что мой компьютер был назван «Макинтошем» – в честь сорта яблок, а не дождевика.

Назначение «GRAM•MAT•IK™ Mac» состоит в том, чтобы помогать сочинителю править написанные им тексты, предлагая рекомендации по части грамматики и стиля. Самой, быть может, причудливой особенностью этой программы является «сравнительная диаграмма», в которой написанное пользователем сопоставляется с тремя образцами прозаического стиля: с «Геттисбергской речью» Линкольна, с рассказами Эрнеста Хемингуэя и с «Полисом страхования жизни» (автор неизвестен). Отметки за удобочитаемость его писанины автор получает на основе двух устрашающих критериев: «Уровня обучения по Флешу-Кинкейду» и «Ганнингова показателя невнятности». Автору сообщается также, какому году обучения отвечает то, что он накатал. Как и большинство британцев, я ни малейшего представления об американской образовательной системе не имею и отличить «средний балл» от такового же недоучки не возьмусь, а потому не могу и сказать, хорошо или плохо то, что все мной написанное неизменно достигает «одиннадцатого уровня». Это может означать, что я пишу как одиннадцатилетний ребенок, а может, что я – Марсель Пруст; думаю, мне в это лучше не вникать.

Я только что пропустил через названную программу каждое из стоящих выше слов, хотел посмотреть, что она скажет о сочиненном мной до этой минуты. Увы, самое первое мое предложение уже вызвало у нее сомнения. Оказывается, «GRAM•MAT•IK™ Mac» не питает приязни к страдательному залогу. «Попробуйте переписать, используя действенный залог», – распорядилась программа. Мне также велено было заменить слово «помогать» словом «помочь», слово «достигает» словом «добивается», а фразу «связан с тем обстоятельством, что» на «потому что».

Что касается уровня Флеша-Кинкейда, тут я достиг, или «добился», 12 баллов, а это означает, с прискорбием должен вам сообщить, что моя проза «трудна для понимания большинства читателей». С другой стороны, два средних показателя – 6,15 букв и 2,7 слога на слово – свидетельствуют о том, что в сравнении с «Полисом страхования жизни» она все же более удобочитаема. Имея 20,67 слова на предложение, проза эта демонстрирует близкое родство с «Геттисбергской речью» Линкольна (23,4), однако и рядом не лежит со скупыми 13,5 Хемингуэя. И наверное, мне следует радоваться тому, что 12,7 процента всех моих слов – это предлоги, а вот с чрезмерной привязанностью к страдательному залогу придется побороться.

Впрочем, участь понедельничной передовицы «Телеграфа» оказалась не многим лучшей. Впечатляющее описание мистером Хердом его поездки в Гонконг было подвергнуто разносу за слишком частое использование слова «неприемлемый». Что свидетельствует о достойной сожаления неосведомленности касательно слога, коим пишутся все вообще передовицы «Телеграфа». Я, к примеру, надеюсь, что не доживу до дня, когда слово «неприемлемый» будет использовано в передовой статье этой газеты меньше четырех раз.

Нехороши оказались в ней и длины абзацев. «Абзацы могут оказаться слишком длинными для того, чтобы удерживать внимание большинства читателей. Попробуйте реорганизовать ваши мысли в более короткие логические блоки», – рекомендует программа.

Уровень Флеша-Кинкейда, равный 14, означает, что передовица «трудна для понимания большинства читателей» и соответствует уровню образованности «выше одиннадцатого».
Ну ладно, я выложил за эту программу приличные деньги, и называть ее бесполезным и вздорным хламом мне не хочется, так что время от времени я все-таки буду проверять с ее помощью мои сочинения.

Мало ли что может случиться в следующие несколько недель. Вдруг мой слог возьмет да и переменится. Станет похожим на хемингуэевский. Он был великим писателем. Предпочитал короткие предложения. И писал хорошо. Он знал, что хорошо. Знал, потому что его «Ганнингов показатель невнятности» был высоким. Он никогда не пользовался страдательным залогом. Считал наречия уделом трусов. Он никогда не говорил «связан с тем обстоятельством, что». Предпочитал говорить «потому что». И отдавал «добиться» предпочтение перед «достичь».

Он добился известности. Он был крутым малым. Носил бороду. Пил. Ловил марлинов и элопсов. Любил пострелять. Он даже в себя пострелял. Возможно, потому, что счел свою жизнь слишком длинной, – длинной, как плохое предложение.

А может быть, он счел ее слишком страдательной.
Кто знает?

(написано не позднее 1992 года)